Что сильнее: любовь или разлука? Новогодняя история

Любовь всегда была, есть и будет.

В те далекие 1930-е, когда «воронок» по ночам увозил кормильцев, когда «тройки» вершили суд скорый, когда ... время все равно шаг за шагом отмеряло минуты, часы и дни - будни ли, праздники. И без каких-либо хронологических пропусков наступал новый год ...

В Ярославском политизоляторе тесноту одиночной камеры делили двое заключенных, осужденных по одному делу, по одной статье... по 58. И здесь соратников по научной школе - по организационно-производственной аграрной - отличало лишь одно, зато ключевое, как я думаю, обстоятельство: от А.В.Чаянова законная жена отреклась публично - через газету (не осудим, надо было поднимать маленького сына), от Н.П.Макарова - не отказалась (воздадим хвалу стойкости женщины с двумя малолетними детьми на руках).

Поэтому однообразно-узкий распорядок дня сокамерников был все-таки для каждого свой, в котором Николай Павлович Макаров - талантливый и незаурядный человек, личность которого достойна отдельного рассказа, имел огромные преимущества: ему было, кому писать письма, с кем надеяться на встречу. У него был тыл - семья.

...Приближался Новый год, хотелось сделать подарки близким. Ах, как увлекательно делать самодельные елочные игрушки и творить сюрпризы, когда под рукой любые материалы, когда можно пойти в магазин и выбрать. А в тюремной камере?

Оказывается, бывают чудеса - в любом месте и в любое время. Через много лет, когда ушли из жизни и сам Николай Павлович, и его жена, Алла Юльевна, и прожившие жизнь дети, Андрей и Юрий, мне довелось держать в руках их семейные реликвии.

Там были письма невероятной проникновенности. Наплевав на перлюстрацию, на вскрытия и досмотры личной переписки, заключенный Н.Макаров писал откровенные любовные письма жене. Невероятно, но они все доходили, и раз так бережно хранились, то наверняка перечитывались, поддерживая силу любви через все преграды.

Там были самодельные книжки со сказками, сочиненными отцом семейства в тюрьме, трогательной изобретательности самодельные игрушки. Одну из них я не забуду никогда: картонный человечек-спортсмен в красной форме с петелькой для подвески на елку. Голова, локти, колени и ступни были сделаны «на шарнирах» из суровой белой нити. Сердце сжималось, когда пальцы прикасались к этой самоделке, не сравнимой ни с какими роскошествами из новогоднего убранства.

Осужденный присылал новогодние подарки жене и детям, стремясь порадовать. Но семье грозила новая беда. Уютный домик «врага народа» в московском поселке «Сокол» был определен под «уплотнение» жильцов. Этот дом, где бывали Н.Рерих, Н.Вавилов, где интерьер сделан по чертежам А.Чаянова: с резными столбиками перед лестницей в мансарду, с уютной нишей под этой лестницей... должен был стать коммуналкой.

Подвода с невольными «подселенцами» остановилась напротив крыльца, и бравый молодец в форме сообщил хозяйке, что нужно принять и разместить новых жильцов. Алла Юльевна (недаром - выпускница Бестужевских курсов!), не дрогнувшая перед приговором мужу, не потерявшая веру в него ни разу и ни на миг, истоптавшая чиновничьи пороги в попытках доказать его невиновность, и на этот раз совершила решительный поступок. Она набрала телефон дежурного ОГПУ (откуда знала? Да пока хлопотала за мужа, не раз и не два звонила по разным инстанциям) и сообщила, что решительно возражает против поселения в доме профессора Макарова неизвестных личностей в изрядном количестве душ. Был канун Нового года, и чудо свершилось. На другом конце провода оказался ученик Н.П.Макарова, который попросил передать трубку бравому коллеге и что-то тому сказал... Подвода отъехала, увозя несостоявшихся соседей по другому адресу...